Лесные труженники - пчелы
Детство и деревня у меня ассоциируется с пчелами. Да и вообще любое лето начиналось с поездки на пасеку. Она стояла где-то глубоко в лесу. Казалось, что дом где-то далеко-далеко, а здесь кругом ходят медведи, а пчелы так и норовят ужалить. Как оказалось, медведи на самом деле ходили вокруг, причём не раз бывало, что они частенько заходили проведать: «Как же там мёд поживает?». Медведь еще тот пчеловод, лучше людей в пчелах разбирается. Дед мне как-то рассказал, как косолапый его ест. Он подходит к улею, одной лапой с размаху скидывает с него крышку, не роняя сам улей, начинает копошиться и выискивать рамки с медом и личинками, ведь для него это настоящий деликатес, к тому же полезный, а потом уходит по своим медвежьим делам, оставляя разоренный пчелиный дом. Если зверь приходил ночью, то приходилось брать большие кастрюли и стучать ими как можно громче, и для большей убедительности сопровождать звон грозными криками. Оружием никто никогда не пользовался, потому что мишку было жалко, он же все-таки тоже кушать хочет, да и вообще не принято заниматься медом и расправляться с медведями, это же не охота.
Вообще же пчеловоды начинают качать мед в начале июля. День всегда выбирается солнечный, потому что в пасмурную погоду пчелы в основном сидят «дома» и если к ним наведаться, то можно нарваться на «остро-жалящий» прием.
Чуть свет мы выезжаем, приезжаем на пасеку часам к 9 утра. К этому времени в хорошую погоду пчелы уже вовсю работают. Каждый занят своим важным делом, ведь у них существует своя иерархия и распределение обязанностей. Человек же для пчелы – самый настоящий разоритель, который бесцеремонно вторгается в их дом. Чтобы залезть в улей, нужно сначала разжечь дымарь, в него закладывают рубленый трутовик (древесный гриб) и немного щепы для быстрого разорения. Дымарь нужен для усыпления бдительности полосато-крылатых хозяев медового дома. Их окуривают дымом, и они летают, будто во сне, слабо реагируя на вторжение. Лишь те, на кого дыма попало немного, отчаянно защищают свое добро… И вот настает момент открывания ульев. Откупоривается крышка (так же, как это делает медведь, только аккуратней) и взору предстает копошащаяся живая масса высокоорганизованных насекомых. Одни пчеловоды пользуются специальными перчатками, а такие закаленные, как мой дед, делают все голыми руками, не обращая внимания на ощутимые укусы. Пчеловод отбирает рамки для откачки.
Если год «плодородный», то одна рамка может содержать около двух килограммов меда. Перед тем, как поместить рамку в медогонку, нужно специальным ножом срезать забрус (запечатанный мед, всеми любимый деликатес). После этого их помешают в медогонку, эдакую металлическую бочку с кассетами, в которые и вставляются рамки. Центробежная сила этого устройства извлекает мед из сот, который, разлетаясь по стенкам, стекает на дно бочки сладкими янтарными слезами. Нужно все делать быстро – носить и менять рамки, потому что вокруг еще много забот: осмотреть рамки на предмет маточников (сота с личинкой матки) и трутневых ячеек. В зависимости от надобности их срезают. Кстати, из срезанного сырья затем варят медовуху, а воск переплавляют. Пустые рамки возвращают в улей. Результат такого трудового дня – фляги полные меда, распухшие от укусов руки и лицо, усталость и оскомина во рту от большого количества съеденного меда.
Но когда солнце садится, хочется напиться чаю с медом, но уже без суеты и спешки. Приятно сидеть возле костра, думать о чем-то своём, слушать шум вечернего леса и поглядывать на яркие летние звёзды над головой. Ведь завтра будет новый день, и маленькие полосатые труженицы снова полетят за много километров на цветочные поля, чтобы заполнить опустевшие соты, сливаясь с бесконечным круговоротом природы.
Павел Колесов,